Рассказ Ирины Щегловой о детском походе на Дуссе-Алинь.
***
Это было в достаточно древние времена. Тогда в нашем городе еще существовал детский туристический центр и тогда еще ходили с детьми в серьезные походы.
Это был наш первый поход «в неизведанные края», то есть никто из нас там еще не был. Так обычно не делают – детей принято водить по известным руководителю маршрутам (и это правильно). Но дети занимались долго, не первый год и были привычны к трудностям. Не особо спортивны, не особо взрослы (а некоторые откровенно мелки), но терпеливы и выносливы. В общем, мы рискнули. Да, детей было много, взрослых было мало и один взрослый «из основного состава» буквально за 2 дня похода вышел из строя, угробив по очереди оба колена).
Большой поход нельзя уложить в один лист бумаги. Поэтому дальше эпизоды, то что особенно врезалось в память:
1. За первые два дня перехода по тайге в летнюю жару все похудели настолько, что под поясники рюкзаков пришлось наматывать кучу одежды, иначе тела в них просто болтались. И это мы на заходе еще по старым заросшим дорогам шли.
2. На 3-4 день дороги закончились. Шли по рекам, по бурелому. По воде очень много шли. Дети всегда друг другу помогали. Популярные тогда скрипучки, например, в которые была одета половина группы, оказались очень скользкими в воде.
3. Еда была всегда. Но калорий растущим организмам не хватало. Собирали все крошки от сухарей и печения и, когда их накапливалось некоторое количество, я пекла из этого оладьи. В момент выпечки всякое движение по лагерю прекращалось. Все без исключения детские глаза следили, как я эти оладьи выкладываю на сковородку, как переворачиваю. Я чувствовала себя центом вселенной, богом – такие это были глаза.
А еще у нас было сало и колбасный сыр. С. В был вегетарианцем и сало не ел. И вот, уже в крайней удаленной точке, глядя на его изможденный вид, на общем сборе было решено отдать ему остаток колбасного сыра. Сыра осталось совсем мало – самая «попка». И хорошо, что С. В. был очень увлечен процессом и не видел, как дети на него смотрели, когда он, не торопясь, с чувством наслаждения, по полоске, как шкурку от банана, разворачивал обертку этой «попки».
4. Дети сначала были в шоке от того, что на вопрос – а что там за поворотом, а какая завтра будет дорога, мы просто пожимали плачами. В их голове ломался привычный сценарий – обычно их вели. Но дети перестраиваются быстрее взрослых. Через 3 дня они ощутили, насколько вкусно первопроходство и первооткрывательство. Как здорово, когда можно первым пойти и найти дорогу, первым подняться на перевал. На котором никто из нас раньше не был, а может и вообще никто не был. Они искали тропы и проходы, научились читать звериные следы. «Там есть звериная тропа – прошел лось, за ним медведь. Значит и мы пройдем». И такая гордость в глазах!
5. На обратном пути пацаны наловили хариуса. Много – полный бидон и еще кучку (см п№ 3). Ярый вегетарианец взялся его жарить, а девчонкам досталась чистка рыбы. Конечно они были в шоке, рыба выскальзывала из рук… Но все же должны участвовать в добыче пищи… Какой это был пир!
Я не знаю, как этот разномастный и разнокалиберный народ в малоприспособленной для походов одежде, с тяжеленными рюкзаками, прошел все. (ах, да, раскладку они тоже сами делали и продукты сами сушили). Но они прошли и были довольны!
Через пару-тройку лет, с уже повзрослевшими детьми, мы залезли зимой на Эткиль-Янканский. Оттуда был виден Дуссе –Алинь. Те, кто был в том походе, смотрели не отрываясь и чуть не плакали: «Дуся…» (Да, теперь я знаю, что это на самом не Дуссе, но какое это сейчас имеет значение).
Ирина Щеглова
Comments